Научно-практическая конференция, посвященная 200-летию МИД России
Основная задача настоящей конференции – осмысление внешней политики России как в историческом контексте, так и в контексте настоящего времени. Я согласен с уважаемым г. послом Анатолием Дрюковым, что сейчас на Кавказе сложилась достаточно сложная ситуация, связанная с реализацией российских внешнеполитических интересов в регионе. Так как Армения находится в центре этих интересов, естественно, что действия и решения России в сфере внешней политики непосредственно отразятся на нашей стране. Принимая во внимание, что позиции официальной Москвы и официального Еревана по основным направлениям внешней политики совпадают, хотелось бы пожелать большей скоординированности действий в европейской политике и стратегии наших государств.
Вспоминаю зарождение армянской дипломатии – дипломатии независимой Армении. Мне довелось в начале своей деятельности на государственной службе работать в Москве, в постоянном представительстве Совета Министров Арм. ССР при Совете Министров СССР и лично участвовать в ее трансформации в настоящее посольство, в посольство страны, имеющей свои национальные интересы.
Процесс трансформации достаточно сложен, и смею утверждать, что он еще не завершен. При этом я имею в виду не только посольство в Москве. Это обусловлено также отсутствием соответствующего количества и качества дипломатических кадров, недостаточностью их профессиональной подготовки, опыта. В этом смысле очень важно усвоение опыта дипломатов, прошедших советскую школу дипломатии, которая имеет неоценимое значение как для современной российской, так и армянской дипломатии. И, конечно же, большое значение имеет выбор модели дипломатической службы, методы структурирования дипломатической службы.
Я придерживаюсь принципа откровенного разговора, открытого обсуждения и анализа насущных внешнеполитических проблем, представляющих взаимный интерес. Это необходимо, во-первых, во избежание ошибок прошлого, во-вторых, для разработки и проведения более действенной и эффективной политики в будущем. В частности, в ряде своих выступлений я указывал на тот факт, что и сегодня во внешней политике России (по крайней мере, в высказываниях некоторых политиков) нет-нет да и проскальзывает мысль о том, что Армению можно считать неким «гарантированным» пророссийски ориентированным политическим фактором на Кавказе. Некая «забронированность» Армении за Россией чувствуется. Между тем как в политике, так и в экономике эту забронированность надо подкреплять конкретными действиями.
Я думаю, что Россия на нынешнем этапе развития дипломатии переосмысливает свое отношение к независимым государствам постсоветского пространства. В этом смысле армяно-российские взаимоотношения должны быть подняты на качественно новый уровень как взаимоотношения равных стратегических партнеров и опираться на новые подходы во внешней политике.
Представляется, что сильная Армения должна быть прерогативой внешней политики нынешней России, и естественно, что сильная Россия с сильными позициями на Кавказе является предметом государственных и политических интересов РА.
Хочется остановиться на проблемах экономического взаимодействия, возникших за последнее время, и, кажется, расхожей стала мысль о том, что наше экономическое взаимодействие никак не соответствует уровню наших политических и военных контактов. К сожалению, долгое время и в Армении, и в России господствовало мнение о том, что Армении надо помогать экономически, надо оказывать какую-то помощь, и мало кто обращал внимание на реализацию экономических интересов конкретных экономических субъектов. Я думаю, что говорить о наращивании объема товарооборота, который сегодня находится на критически низкой отметке (порядка 200 млн. долларов), можно только с точки зрения реализации конкретных экономических интересов. Это мизерная цифра, и всем нам, конечно, надо подумать о том, почему так произошло. По моему глубокому убеждению, основная проблема заключается именно в том, что очень мало российских экономических субъектов осознало необходимость реализации своих экономических, коммерческих интересов в Армении и через Армению.
В течение последних 10 лет, т. е. в период установления дипломатических отношений нового качества, периодически появляются суждения о том, что тот или иной политик в Армении или в России имеет либо проармянскую, либо пророссийскую, либо прозападную ориентацию. Мой подход, как политика, заключается в том, что для развития армяно-российских взаимоотношений наиболее оптимальным было и будет, если российские политики и государственные деятели будут вести открытую российскую политику, а армянские государственные деятели – армянскую политику. В этом смысле объективная близость политических приоритетов делает просто необходимой взаимное сотрудничество, и я бы не считал, что активизация армяно-турецких взаимоотношений обязательно приведет к изменению в российской внешней политике по отношению к Армении или же к изменению российского подхода к Армении как внешнеполитическому фактору в регионе. В конце концов, существует гигантский потенциал взаимодействия и использования Армении как существенного фактора в этом регионе, в том числе для продвижения российских политических и геополитических интересов. Одного только провозглашения внешнеполитических приоритетов совершенно недостаточно: необходимо их подкреплять, подпитывать соответствующими экономическими интересами, проектами. В качестве примера приведу создание мощного Армяно-Российского предприятия газовой промышленности (Армросгазпром). Изначально ставились две цели: 1) обеспечение бесперебойного снабжения газом Армении (локальная цель); 2) обеспечение возможности транзита газа через Армению, в том числе в Турцию, и тем самым открытие турецкого рынка для российских газовых поставщиков (перспективная цель). Я полагаю, что в этом контексте можно вполне эффективно задействовать внешнеполитическую ось Север-Юг, которая охватывает Иран, Армению и Россию, и в этом отношении то, что год назад в Иране был подписан соответствующий договор (Декларация о транспортном коридоре), обходящий Армению стороной (Армения лишь спустя год присоединилась к договору, с не вполне понятными функциями), вызвало недоумение у серьезных политологов в Армении, потому что, если говорить об оси Север-Юг, то мы считаем, что геополитические возможности Армении совершенно не задействованы, и в этом плане существует огромный потенциал взаимодействия Армении и России. Хотелось бы указать еще на одно обстоятельство с точки зрения самоидентификации Армении во внешней политике России. Я считаю, что нам нужна бoльшая скоординированность наших действий во внешней политике по отношению к Европе. Казалось бы, основные европейские ценности провозглашены в качестве приоритетов внутренней и внешней политики как в Армении, так и в России; есть членство в Совете Европы; есть установка на все большую интеграцию экономики, политических структур с Европой; в конце концов, никогда не следует забывать о том, что Россия – великая европейская держава и играет особую конструктивную роль в создании нового европейского порядка. Я полагаю, в этом отношении еще не задействован фактор взаимодействия в инфраструктурных отраслях и существующих европейских проектах. Почему-то принято считать, что такие проекты, как ТРАССЕКА или ИНОГЕЙТ, направленные на интеграцию транспортных структур, нефте- и газопроводов, направлены на ослабление позиций России не только в Европе, но и на Кавказе и в Средней Азии. В этом вопросе необходимо занять такую позицию, которая дала бы возможность как России, так и Армении реализовать свой транзитный потенциал в существующих европейских программах, а не изолироваться и требовать изоляции также от Армении. Кроме того, с точки зрения профессионального экономиста, мне представляется гораздо более обоснованным взаимодействие, например, при вхождении в такие международные структуры, как Всемирная торговая организация. Между тем и армянская, и российская стороны ведут эти переговоры независимо друг от друга. В этой связи хочется указать на пример Грузии, которая около двух лет считается полноправным членом Всемирной торговой организации. Армения тоже в скором будущем вступит в эту организацию, и вот представьте двух членов ВТО, ведущих приграничную торговлю на допотопном уровне, и все из-за того, что не было никакого взаимодействия во время переговорного процесса при вступлении Грузии и Армении в ВТО. Более того, эти интересы в некотором смысле даже противопоставлялись.
Мне кажется, что очень важна не только самоидентификация Армении (с точки зрения внешней политики России), но и понимание и осмысление процесса самоидентификации России в отношениях со странами СНГ. На мой взгляд, показателен пример проведения первой стадии экономических реформ в России, когда правительство Е. Гайдара занималось именно самоидентификацией России и российских экономических интересов. В этот период, к сожалению, были заморожены всякие экономические контакты не только с Арменией, но и с остальными странами СНГ, и в этом видится одна из главных ошибок реформаторов первого периода как в России, так и в других странах СНГ. Существующая база производственной кооперации, естественная база, оставшаяся после развала Советского Союза, была окончательно и безвозвратно потеряна.
Интересной представляется проблема самоидентификации как армянских экономических и политических интересов во взаимосвязи с внешней политикой России, так и самоидентификации России и российских политических и экономических интересов с точки зрения взаимодействия со странами СНГ.
По поводу того, что программы ТРАССЕКА и ИНОГЕЙТА, якобы, специально созданы для того, чтобы отсечь Россию с ее интересами от Кавказа, от Центральной Азии, моя позиция была и остается следующей: гораздо продуктивнее и эффективнее попытаться вскочить на подножку уходящего поезда, чем плеваться вслед ему. Вскочив на подножку, можно, работая локтями, продвигаться все дальше и дальше вперед – к паровозу. Поэтому я считаю, что в любом случае эти программы взаимодействия европейского развития осуществятся, и оставаться в стороне, самоизолироваться от этого процесса нецелесообразно и недальновидно.
На мой взгляд, самым важным на сегодняшнем этапе развития нашей истории является реализация практических экономических и политических интересов России в Армении и Армении в России. Только в этом случае маленькая Армения с «большим» Карабахом действительно будет представлять интерес для России. Я призвал бы (благо, сегодня политические лидеры как России, так и Армении, придерживаются строго прагматичных взглядов на жизнь) к развитию политических и экономических взаимоотношений, ставящих во главу угла не эмоциональный фактор, возможность или невозможность удара «ножом в спину», а прежде всего – реальный фактор экономического или политического интереса. Если он есть, его надо задействовать, если его нет – эмоции не помогут.
Спасибо за внимание!