Сам университет – лучший ему памятник

2 марта исполняется 70 лет со дня рождения известного ученого, писателя, литературоведа и теоретика перевода, основателя и первого ректора Российско-Армянского (Славянского) университета академика Левона МКРТЧЯНА.

Мы попросили нынешнего ректора РАУ Армена ДАРБИНЯНА поделиться своими мыслями о старшем друге.

— Армен Размикович, Вы стали преемником Левона Мкртчяна на посту ректора. Вы воспринимаете эту преемственность как нравственную обязанность продолжить то, что было начато первом ректором, или все начинаете с «чистого листа»?

— Я считаю глубочайшим заблуждением отрицать огромную значимость преемственности. Многие роковые ошибки проистекают оттого, что кто-то, теша свою гордыню, пытается самоутвердиться за счет отрицания того, что было сделано до него. «Связь времен» прерывать нельзя – это сказал еще Шекспир.

Нельзя зачеркивать то, что сделано до нас, нельзя считать себя лучше, умнее, дальновиднее тех, кто закладывал фундамент, на котором мы стоим. Мы могли бы избежать множества конфликтов – политических, нравственных и даже бытовых, если бы руководствовались осознанием важности преемственности, если бы всегда умели усмирять свою гордыню и признавать высокую значимость тех, кто предшествовал нам.

Лично я отношусь с огромной ответственностью к тому, что я преемник своего отца, своих научных и духовных наставников и – в более широком смысле – преемник огромного духовного богатства, накопленного моим народом за всю историю его существования. Я с трепетной ответственностью отношусь к тому, что являюсь преемником глубоко почитаемого старшего друга, Левона Мкртычевича Мкртчяна. Его внезапный для всех нас уход из жизни стал для меня лично одной из самых тяжелых потерь, и прежде всего нравственных.

Сама идея создания Российско-Армянского университета, в котором молодое поколение получает образование и воспитание на принципах и традициях двух великих культур – российской и армянской – достойна памяти Левона Мкртчяна. И, я думаю, сам университет – лучший памятник нашему первому ректору.

— Когда и при каких обстоятельствах произошло ваше первое знакомство?

— Мне кажется, мы были знакомы всегда. В самой личности Левона Мкртчяна была заложена такая мощная энергетика, что сила его воздействия на окружающих была сродни стихийной. Люди, общавшиеся с ним близко, вольно или невольно вовлекались в орбиту его «стихии». Я – в их числе. Я благодарен судьбе за годы общения с ним. И еще одно – горько сожалею о том, что в нашей стране практически уже не осталось тех нравственных «конструкций», той питательной среды, на которой «культивируются» личности, подобные Левону Мкртчяну.

— Может ли такой «нравственной конструкцией» стать созданный им университет?

— Не только может – обязан. Не ставя перед собой такой цели, не веря в ее реализацию, я бы не согласился возглавить этот университет. Я верил в это всегда. И потому, когда в 1998 году встал вопрос, кто должен стать ректором Российско-Армянского университета, у меня как у главы правительства не было абсолютно никаких сомнений на этот счет. Я не хотел, чтобы университет стал подведомственным (неважно кому) учебным заведением, хотел оградить его от сильного чиновничьего диктата, хотел, чтобы он в полной мере стал духовным гуманитарным мостом между Россией и Арменией. А для осуществления всех этих замыслов идеально подходил только один человек – академик Левон Мкртчян.

Когда его не стало, возникла серьезная опасность, что на этот университет теперь взглянут другими глазами, т.е. как на очередную вожделенную кормушку. Допустить это – значит отдать на поругание и разграбление тот духовный багаж, который был накоплен за все годы существования РАУ. Именно поэтому, не будучи классическим вузовским работником, я «закрыл собой» вакантное место ректора. Еще при жизни Левона Мкртычевича по его личной просьбе я создал и возглавил Совет попечителей университета. Понимая, как в эти первые годы становления он нуждается в поддержке и помощи, в том числе и финансовой, я с удовольствием взялся за это, и мы продуктивно работали все эти годы. Вот почему я счел, что идею преемственности я мог бы воплотить лучше других.

Мечтаю сделать то, что не успел сделать Левон Мкртычевич. Хочу, чтобы наши выпускники вышли в жизнь свободными людьми, способными взять на себя ответственность за общество, в котором они будут жить и работать. Чтобы уровень и качество образования, которое они получат в стенах нашего вуза, помогли им справиться с этой задачей. Образование и воспитание – это двуединая задача и, более того, это задача огромной стратегической важности, потому что у страны не может быть задачи приоритетнее, чем воспитание достойного поколения. К сожалению, на государственном уровне мы еще не до конца осознали это, иначе бюджетные ассигнования в систему образования были бы как минимум увеличены в 10 раз.

— Один вопрос, связанный с образованием. Как и где в столь моноязычной стране, как Армения, будут востребованы ваши русскоязычные специалисты?

— Думаю, с этим проблем не будет. Да, мы работаем по российским образовательным стандартам, и обучение ведется на русском языке. Но вместе с тем в первые три года обучения идет углубленное изучение армянского языка. Кроме того, все старшекурсники (это заложено в учебной программе) имеют возможность получить профессиональные знания и на армянском языке. Весь процесс обучения изначально нацелен на то, что нашим будущим специалистам предстоит работать в Армении. Поэтому, к примеру, будущий юрист должен не только знать законы Армении, но и уметь вести все судопроизводство на армянском языке.

— После кончины Левона Мкртчяна многие стали говорить о том, что РАУ будет присвоено его имя...

— Со временем мы поставим этот вопрос, но не сейчас. Объясню, почему. На все, что мы сейчас замысливаем или делаем, я стараюсь смотреть и его глазами, всегда представляю, как бы он оценил, как бы отнесся к тому или другому. Хорошо знаю, что за внешней вальяжностью, искрометной жизнерадостностью таилась глубоко ранимая душа. Он был очень уязвимым человеком. А процесс обсуждения, в ходе которого всегда найдутся люди, которые без должного такта станут оспаривать эту идею, мог бы его глубоко ранить. Я хочу избежать этого так же, как старался бы избежать, если бы он был жив. Вот почему я говорю – рано.

— Сегодня наша страна в очередной раз переживает очень тяжелое время: мы снова стоим перед выбором, и это больше, чем только выбор президента. Как бы, по вашему мнению, отреагировал на эту ситуацию Левон Мкртчян, если бы он был жив?

— Я думаю, его больное сердце не выдержало бы того, что происходит со страной, которую он так горячо любил. Оно не выдержало бы сегодняшнего страшного испытания, когда мы, армяне XXI века, в очередной раз поставили под сомнение законное право нашего народа достойно и мирно жить в своем крошечном, но независимом государстве, право решать свою судьбу сообразно великим духовным и нравственным принципам истинных армян.

— Как вы отметите день рождения первого ректора?

— 2-го поедем к нему на могилу – очистимся - это для души. Будут и официальные мероприятия: готовим конференцию, посвященную армяно-российским связям. В планах – организация встреч армянских и русских писателей в Москве. Все эти мероприятия мы постараемся провести на уровне, достойном светлой памяти Левона Мкртчяна. Он был яркой личностью, которая отталкивала от себя серость, рядом с ним серость просто переставала существовать. Он боролся с ней всю жизнь всеми доступными ему средствами. И завещал нам это.

Валерия ЗАХАРЯН