Во власти нужны люди, способные сеять духовность и нравственность

Вопрос о нравственности в политике почему-то принято относить к разряду философских. В то время как от этой нравственности зависит качество или, как принято говорить, уровень жизни общества.

"Чем больше нравственных подходов в сфере принятия решений, тем вывереннее эти решения, тем больше доверия к политической системе, той же нашей экономике, а это значит больше инвестиций и, как следствие, больше рабочих мест", — убежден ректор Российско-Армянского (Славянского) госуниверситета, лидер партии "Достойное будущее" и экс- премьер РА Армен ДАРБИНЯН.

"НВ" обратилась к нему с просьбой прокомментировать внутриполитические процессы в стране.

— На мой взгляд, время, прошедшее после последних парламентских выборов, ничего позитивного в армянский политический процесс не привнесло. К сожалению, сложившаяся в нашей стране порочная практика выборов не дает оснований для оптимизма в плане того, насколько быстро нам удастся получить то качество политической системы, которое адекватно служило бы интересам нашего народа и нашего государства. Нам приходится довольствоваться какими-то суррогатными политическими конструкциями, которые «сшиваются» по случаю какого-либо конкретного лидера, индивидуального подхода, и не рассчитаны на то, что будут служить долгое время и на благо интересам народа.

В этом главное противоречие сегодняшнего развития. Хотя, казалось, с точки зрения экономических показателей, просматриваются положительные тенденции, происходят благоприятные изменения и с качеством жизни, что, однако, не подкрепляется развитием политической базы и политических институтов. А это значит, что рано или поздно они начнут тормозить развитие экономики: невозможно создать свободную экономику без свободной демократической политической системы, и наоборот.

— То есть, если в начале нашей независимости политические изменения опережали экономические, то сегодня ситуация противоположная?

— В те годы стояла задача создать конституционную и законодательную базы независимого суверенного государства, и в этой связи юридическое оформление независимости, конечно, доминировало. Сегодня ситуация иная. С точки зрения основных законодательных актов, фиксирующих частную собственность и примат рыночного хозяйствования, все в порядке. Тем не менее мы констатируем отсутствие свободного рынка, наличие монополий, профанацию идеи госзакупок... Более того, мы констатируем необходимость наличия некой политической и, что еще хуже, партийной крыши при ведении любого сколь-нибудь важного бизнеса.

Все это говорит об отсутствии основ свободного рынка и возможностей для полной реализации бизнес-потенциала людей. Именно поэтому я и подчеркиваю важность взаимосвязи между экономическими реформами и совершенствованием политической системы. Сегодня я просто убежден, что политический ступор, в котором мы находимся, является одним из наиболее важных факторов отсутствия доверия у серьезных инвесторов. Мы до сих пор не смогли преодолеть инвестиционную планку в 250 млн. американских долларов (наивысшую планку ежегодных прямых инвестиций в нашу страну, зафиксированную в 1998 году). А ведь это вовсе не заоблачная цифра. Мы тогда рассматривали ее как стартовую для повышения доверия к нашей политической и экономической системе, привлечения серьезных, институциональных бизнес-структур. К сожалению, этого не произошло. И декларируемые нами приоритеты в сфере высоких технологий, коммуникаций и других областях, так и останутся на уровне разговоров до тех пор, пока мы не заручимся поддержкой серьезных компаний — лидеров мирового рынка, которые будут относиться к Армении как к стране, в которой действительно можно развивать бизнес и потенциал которой можно реально использовать. Мы должны представлять ценность своим трудом, своими идеями, своим местом в мире, своей экономикой.

Сказать, что Армения сегодня решает эту проблему и превращается в страну, где развиваются высокие технологии, нельзя. Вместе с тем нельзя не замечать, что она все больше превращается в страну, где зарабатывать не так легко, но зато можно тратить на всякого рода развлечения и плотские утехи. Я никогда не соглашусь с таким мнением об Армении, с перспективой ее превращения в некий потребительский рай, потому что интеллектуальный потенциал наших людей достоин гораздо лучшего применения, нежели задействование исключительно в сфере услуг.

— И где кроется ключ к использованию этого потенциала?

— Ключ в том, чтобы мобилизовать все силы общества и начать конструктивную работу по осознанию потребности в нормальной политической системе. В результате нудного развития политического процесса мы за последние годы потеряли уверенность в том, что провозглашенные правительством цели будут реализованы. Мы создали обстановку безнаказанности ко всякого рода проявлениям местничества, клановости, казнокрадства. И почему-то никак на это не реагируем. Политическая жизнь сводится к противостоянию двух полюсов, каждый из которых думает лишь о том, чтобы свергнуть своего оппонента. В этой борьбе нет дела до того, кто там меньше или больше крадет или преступает закон. Сложность заключается еще и в том, что существующая политическая система нацелена на собственное воспроизводство. Правящая коалиция не скрывает того, что главной политической задачей для нее является воспроизводство собственной власти. Между тем основная задача любой правящей партии сделать страну более богатой, более развитой и демократической. Об этом, однако, речи нет. Есть какие-то дежурные программы, утверждаемые из года в год и озвучиваемые устами политических лидеров заявления.

— А разве это не естественное стремление политических партий прийти к власти?

— Воспроизводство нынешней политической системы ни к чему хорошему не приведет. Оно будет отталкивать Армению от главных векторов мирового развития все дальше и дальше. Однако я отношусь к оптимистично настроенным политикам, и всегда уповаю на политическое чутье и инстинкт народа. Поэтому уверен, что армяне своим нутром, чутьем инстинктивно найдут оптимальный путь развития, но хотелось бы, чтобы это произошло при жизни нашего с вами поколения, а не десятилетия спустя.

…Сегодня же правительство почему-то называется коалиционным, хотя в классическом понимании ни о какой коалиции не может быть и речи. Ведь у нас не парламентская, а президентская республика. К тому же в условиях несформировавшихся политических партий, которые являются носителями не духовно-идеологического начала, а некоего денежно-мускулистого феномена... Можно, конечно, сказать, что нет ничего плохого в том, что политические партии берут на себя ответственность за деятельность правительства, однако при этом нельзя забывать, что правительство отвечает и за идейные цели развития страны и не должно терять идеологической составляющей своей деятельности. На мой взгляд, сегодня идеология развития потеряна, мы развиваемся инерционно, автоматически...

— Классический вопрос: что делать?

— Надо, чтобы все госструктуры, министерства, парламент — все приняли в качестве императива своей деятельности возрождение мощнейшего культурного потенциала нашего народа, возрождение нравственного начала в жизни. Примеры, когда не совсем достойные, к тому же малограмотные, люди становятся владельцами огромных состояний, ничего хорошего, с точки зрения воспитания молодого поколения, не дает. Молодых следует ориентировать на достижение нравственных, духовных высот. А для этого основной вектор политического развития должен быть направлен в сторону нравственности.

Изначально безнравственные решения или действия людей – будь то представитель власти или обыкновенный "денежный мешок", должны отменяться. Одно, два таких проявлений нравственности, – глядишь, и изменят политическую картину в целом. А то ведь, что имеем? Сытую физиономию некоего чиновника, который утверждает, что видит свою задачу в том, чтобы кормить спортсменов. Человек выступал от имени государства, а было полное ощущение того, что он говорит о зоопарке, обитатели которого – спортсмены. Это им он подбросил мяса, а теперь возмущается — а что еще я должен был делать?! Во власти нужны люди, способные сеять духовность и нравственность. Люди, перед которыми будет не совсем удобно совершать низкие поступки и перед которыми было бы стыдно не защищать честь своей родины. А за таких функционеров не пойдешь в бой и не выложишься за медаль...

...Должно быть всеобщее неприятие безнравственности. К примеру, не может настоящий поэт специально вступать в партию, чтобы стать министром. Нельзя так. Потому что любой поэт значительно выше, чем министр. И если он, будучи поэтом, насильно загоняет себя в идеологические или чиновничьи рамки, чтобы пользоваться какими-то благами, — мне это непонятно. К сожалению, непонятно малому числу людей. Вот когда это станет непонятно многим, у нас не будет таких министров.

Я говорю обо всем этом совершенно беззлобно, потому что дело не в них, а в нас самих. В том, что мы терпим все это и у нас не возникает чувства внутреннего протеста. Значит, так нам и надо. В стране должна быть создана обстановка жесткой требовательности к тем, кто занимает государственные посты. Чтобы чиновник держал ответ за свои действия, а народ научился требовать этого ответа.

Сегодня духовно-культурный потенциал нашего народа находится в абсолютном противоречии с политической системой, с политическими нравами. Я смотрю на наш парламент, и у меня нет ощущения, что это парламент моего народа. Части народа – может быть, да. Но мне всегда с трудом удавалось найти там единомышленников, – если речь шла о продвижении конкретной законодательной инициативы…

— Как, по-вашему, будет развиваться ситуация в парламенте?

— Вернется оппозиция в парламент или не вернется – не имеет никакого принципиального значения. Одни говорят, что бойкотирующих лишат мандатов, другие – что не посмеют, третьи — пусть только попробуют. От того, лишат оппозицию мандатов или нет, она не станет умнее, а власть не станет крепче. Эта половинчатая, косметическая мера, не имеющая отношения к основам нашей жизни и развития.

Вот сейчас за одно депутатское место в Егварде борются два, по всему видно, не очень бедных молодых человека. С точки зрения развития армянской государственности мне совершенно безразлично, кто из них станет депутатом. Точно так же безразлично — вернутся оппозиционные депутаты в парламент или нет.

— А как насчет внепарламентских сил? Их участия в обсуждении Избирательного кодекса, конституционных изменений...

— Если политический процесс будет базироваться на мускулах и деньгах, то те силы, которые вне парламента, так вне его и останутся. Что до обсуждаемого в НС Избирательного кодекса, то совершенно однозначно могу сказать, что он будет способствовать воспроизводству тех сил, которые сегодня в парламенте. Конечно, мы выступим против, представим свои соображения, попытаемся сагитировать народ… По поводу же конституционных изменений, глубоко убежден, что сегодня менять Конституцию нет необходимости. Действующая Конституция свой потенциал не исчерпала, мы пока не научились жить по декларированным в ней принципам. А обязательства перед СЕ можно выполнять и в рамках той Конституции, которую имеем. К тому же позволю себе усомниться в том, что, приняв новую Конституцию, мы станем в одночасье демократической страной. Другое дело – придерживаться духовно-нравственных ценностей в политике. Этот фактор должен являться определяющим при любой Конституции.

— Сколько, по-вашему, времени нужно для возрождения нравственности и кто именно может взять на себя эту миссию?

— Зачем время, если посмотрел на человека и сразу видно, что он не может представлять государство? А вот кто будет двигателем... тоже казалось, понятно: творческие личности, интеллигенция, независимые люди… Но ведь у нас система ценностей перевернута. У нас поэт стремится в министры. Стало быть, ответственность на каждом из нас. Бoльшая, конечно, на тех, у кого больше власти.

— На оппозицию рассчитывать можно?

— У оппозиции неконструктивный подход — долой президента. Это несерьезно и бесперспективно. То, что стране нужна здоровая оппозиция – это факт. Но в первую очередь нужна здоровая власть.

— Если власть и оппозиция больны, то в обществе наверняка есть здоровые силы?

— Так не бывает. Если есть проблема и во власти, и в оппозиции, значит, есть проблема в нас, во всем обществе. Я, например, не возьму на себя смелость утверждать, что все больны, а я здоров. Это не так. Общество требует оздоровления, чтобы конструировать здоровую власть. А разговоры про третью силу, которая придет, это блеф. Я не верю ни в третью силу, ни в ее необходимость, я верю в созидательный потенциал нашего народа, который много больше, чем это представлено во власти и в оппозиции. Я надеюсь на общественное порицание безнравственности. В народе должно проснуться здоровое начало, которое отвергнет многое, — в том числе и существующие правила политической игры.

Тамара ОВНАТАНЯН