Интервью в связи с сорокалетием

— Не многим удается возглавлять Правительство до 40 лет. Какое чувство может быть у человека ушедшего из большой политики в 40 лет и пока что способного на многое?

— Я не стремлюсь к власти. Я не любитель власти. Вообще, я по натуре мыслящий, интеллектуальный человек и как мыслящему человеку мне присущен дух сопротивления. Противиться, во-первых, властям и властелинам. Кстати так было всегда и во все времена. Я всегда пытался сформировать и выразить мою собственную точку зрения, стиль, подходы и никогда не подчиняться массовым или только модным идеям. С детства я с большой ответсвенностью относился к моему образованию, всегда стремился иметь больше информации, более широкие знания, всегда интересовался новшествами, достижениями. У меня всегда было стремление к новому, которое никто и никаким образом не мог предотвратить и приостановить. Этому, конечно, способствовал Горбачевский период, когда стали доступны многие серьезные, но до этого скрытые исследования и произведения. Затем последовал период информационных технологий, который открыл новые возможности для рождения и воплощения новых идей. Я, как экономист-финансист, имел идеи, был и являюсь носителем идеологии, которую, к счастью, в какой-то мере, имел возможность реализовать.

Находясь всегда в поисках идеологических решений и путей их воплощения, я чувствую себя вполне удовлетворенным. Никогда не относился к моим должностям, руководству Правительством как к чему-то данному мне свыше. Это было для меня лишь возможностью воплотить на практике мои знания и мои возможности. Я сделал столько, сколько смог. И сейчас делаю, сколько могу. Период постоянного поиска, а не нахождения, постоянного обретения, а не выявления мне доставляет действительную радость. В этом смысле, я считаю себя очень счастливым человеком.

— Около шести лет Вы уже не в большой политике. Это для Вас нормальное состояние?

— В Армении к выражению "большая политика" нужно относиться с оговоркой. Это определение применимо для тех стран, которые основываются на сопоставлениях и противопоставлениях идеологий, идей, новых концепций, возникших в результате этого процесса. Это является для меня определением "большой политики". В Армении нет проблем выйти или войти в "большую политику". Если возникнет необходимость, снова вернусь. Имею в виду, если в стране возникнет критическая необходимость новых концептуальных подходов и если будет чувствоваться необходимость моего более активного вовлечения в политику, то - может быть, хотя добавлю, что я особенно не стремлюсь к активной политике, так как в жизни есть много более важных вещей, которые можно еще сделать.

— После Вашей отставки говорилось о том, что Вы покините Армению. Почему не уехали в Россию? Ведь у Вас там, как говорят, есть серьезные связи…

— Не только в России, но и во многих других странах у меня достаточно интересных и состоявшихся друзей. Думаю, что многие из них также считают, что имеют такого же друга в Армении. В профессиональном смысле я близок со многими лидерами, отношения с которыми основаны на взаимном уважении. Это для меня очень важно, во-первых, потому что я могу и часто на практике использую эти связи во благо моей страны. Что касается переезда в Россию, никогда не думал, что я должен жить где-нибудь в другом месте. Я буду жить, работать и соз идать только в Армении. Я не представляю себя в какой-нибудь другой стране, будь то премьером, ректором, другим должностным лицом или просто гражданином.

— Вы являетесь одним из вероятных участников на следующих президентских выборах…

— Это вероятно настолько, насколько и невероятно. Все зависит от ситуации. Хочу повторить, что для меня не является абсолютной целью приход к власти или сама власть. Сейчас я занят намного более интересными делами. Если же возникнет такая необходимость, мне, конечно, будет что сказать.

— Вы руководите Российско-Армянским университетом, но не отмечаете в числе достижений проделанную Вами работу в университете. Однако репутация университета по сравнению с остальными вузами последовательно растет. Считаете ли Вы это своей личной заслугой?

— Я работаю так, как обязан работать. Я всегда стремлюсь к достижению целей и высоких результатов – это стиль моей работы и жизни. Если я работаю в Российско-Армянском университете, то просто обязан делать всё возможное, чтобы университет развивался. Следовательно, работа в университете – всего лишь реализация моих обязанностей. Не могу однозначно судить о репутации иных вузов. Желаю всем развития. Считаю, что просвещение молодого поколения – это величайшая национальная и государственная задача. Для меня она выше соперничества.

— Что Вы даёте университету?

— Свой опыт. Жизненный, политический, профессиональный опыт и творческий подход к работе. Я реализую свои представления о будущем. Я пытаюсь достичь того, чтобы наши студенты в процессе обучения сумели распознавать и развивать в себе навыки свободного мышления, ответственности. И если это нам удастся, то молодое поколение будет в состоянии вести нашу страну по верному пути развития.

— А что Вам даёт университет?

— Университет заряжает меня. Это самое существенное, потому что общение со студентами и зарядка творческой энергией могут доставить только удовлетворение. Этим я наслаждаюсь каждый день.

— Что Вы считаете самым большим достижением в своей жизни?

— Моё имя и фамилию.

— Каковы Ваши самые большие достижения в период работы в верхних эшелонах власти?

— Создание банковской системы Армении, участие во внедрении и стабилизации национальной валюты, создание государственного казначейства и вклад в издание Гражданского Кодекса Армении.

— О чём жалеет Армен Дарбинян?

— Ни о чём. Я ни о чём не жалею. Действительно ни о чём.

— Вам исполняется сорок лет. Что Вы сделали за эти сорок лет?

— Окончательно сформировался как человек и мужчина.

— Человек и мужчина?

— Да, в наш "век глобализации" очень важны мужские качества. Важно и формирование человека как личности. Сорок лет – вполне достаточный срок для обеспечения окончательного формирования личности. Считаю, что я уместился в этих рамках. Считаю также, что в обществе у меня сложился образ сформировавшегося и стойкого человека, а также образ мужчины. Наверное, это утверждение предыдущей мысли.

— Где и как собираетесь отметить юбилей?

— В Москве. С друзьями, приобретёнными в жизни и закалёнными этой жизнью. Хочу подчеркнуть, жизнью закалёнными друзьями. Особенность этой дружбы в том, что никто ни от кого не зависит и единственное, что нас объединяет – это личная близость и общность духа. Почему в Москве? Потому что, к сожалению, большинство из них находится за пределами Армении.

— Что для Вас означает сорокалетие?

— Сорокалетие – это последняя страница первого этапа моей жизни. Хочу после сорока лет зажить действительно свободным человеком. Свобода – это внутренняя категория, которая приобретается с течением лет. Хочу впредь жить свободным, но ответственным человеком. Хочу все свои достижения государственной и профессиональной деятельности, которые я отметил, оставить в «досорокалетнем» периоде. Теперь желаю отметить новые достижения, чтобы к пятидесятилетнему юбилею не быть вынужденным вспоминать то, что я уже отметил. Необходимы новые достижения. Я готов реализовать их.

— Вы несомненно, молоды. Как Вы характеризуете сорокалетие – конец молодости или новое начало?

— Это возраст, после которого не имеешь права на легкомысленные поступки, на ошибки. Не имеешь права на эксперименты. Это тот возраст, когда надо проявить своё отношение к семье, обществу и стране. Наверное, до сорока лет это не осознаётся. Точнее, ты являешься сыном своих родителей, общества или страны. После сорока лет ты должен сам стать отцом, хозяином, внести перелом в собственной жизни и статусе.